Наследие. Реставрация начинается.

Что связывает нас с людьми, которых нет в живых, но которые значимы для нас? Значимы, потому что после их жизни остается и много, и мало...

Я помню бабушку Полину - бабушку моего мужа - уже очень старенькой. Я помню ее смотрящей из окна в пятничные вечера, когда мы с тогда еще будущим мужем приезжали на его родину.

Она передвигалась по дому на коленях, опираясь на табуретку (в молодости ей искалечило ноги в мялке для льна, долгое время она справлялась с травмой, но с годами боли стали невыносимыми).  Мы заходили  к ней, сидели, разговаривали. Бабушка Полина угощала нас чаем, ягодами, конфетами, не отпускала ни разу без гостинца. Не сетовала ни на судьбу, ни на боль. Как часто я вспоминала ее, работая с пациентами-нытиками! Несмотря на наши уговоры, бабушка отказалась от обследования и лечения, когда, по всей видимости, внутри ее тела стала расти опухоль... " Я прожила хорошую жизнь, детки..."

Последний раз она плакала при получении письма от государственной реабилитационной комиссии - мол, что ее отец, зажиточный крестьянин-мельник не враг народа и т.д., реабилитирован посмертно. Воспоминания  маленькой девочки об отце ожили... Это было за несколько лет до ее ухода.

Многие рукоделия бабушки Полины не выдержали испытания временем, и все-таки кое-что муж привез в наш дом.

Этим шторкам более пятидесяти лет, точнее никто не вспомнит. Бязь совсем истончилась, местами протертые дырочки, нитки на перемычках рвутся, почти как паутинка, натянуть на пяльцах невозможно...

Здесь я начинаю восстанавливать соединения, однако впоследствии их пришлось укорачивать.
Что делать с обветшалыми участками, пока не определилась. Буду признательна совету.

Как восстанавливаются утраченные связи между поколениями - репрессированным прадедом мужа, его дочкой - бабушкой моего мужа, мною - матерью ее правнучки, названной в ее честь Полиной, так и я стежок за стежком поддерживаю  нити во времени...